Свобода - единственный миф, за который стоит бороться. © Will Mert
Тир стояла, скрестив руки, оперевшись, а на само деле едва касаясь, о фоно. Менестрель присел на край стола:
- Что это было, Тир?
- Ты знаешь что это было...
- Знаю, но давай поговорим словам...
Она усмехнулась. Правой рукой открыла крышку фоно. Аккуратные касания клавиш - нечто похожее на "Мы разбиваемся" Земфиры. Она могла бы сказать: "Итак, я жду", но это было ясно и так.
- Почему, Тир? - Голос менестреля звучал сейчас не так, как обычно. Было меньше наглости, уверенности, цинизма....
- Потому что, друг мой... - она грустно улыбнулась, - потому что нельзя раздавать искусство, талант, каждому встречному. Нельзя раздавать меня всем...
Последняя фраза прозвучала менее логично, но более эмоционально, чувствовался некий надрыв, пока что тщательно скрываемый.
Менестрель молчал.
- Понимаешь... - Тир перестала извлекать звуки из фоно и ее вздох в тишине прозвучал особенно отчетливо, - лучше не играть вообще, чем играть всем. Я же была рядом, когда ты не играл никому. Да, было обидно, иногда больно.... Но я была рядом.
Она развернулась лицом к фортепиано. Руки снова легли на клавиши.
- Я не против, я горячо за то, чтобы ты играл не только самому себе. И я буду рядом. Я буду рядом, когда ты будешь играть, чтобы заработать немного денег. Буду с тобой. Но... есть люди, как эти. Они не оценят тебя, не оценят меня, не оценят творчества. Одни посмеются, другим будет все равно... Эти сделают вид, что заинтересовались, но ты ведь поэт... ты ведь наделен способностью видеть людские души, и видишь же, что их реакция ничуть не лучше....
Она вздрогнула и замолчала, когда его руки коснулись ее талии. Холодные пальцы очень хорошо чувствовались через тонкую футболку.
- Тир... я идиот... и об одном прошу... Только не уходи.
- Да куда я от тебя денусь.... только больше... не надо так. Хорошо?
- Я обещаю.
- Что это было, Тир?
- Ты знаешь что это было...
- Знаю, но давай поговорим словам...
Она усмехнулась. Правой рукой открыла крышку фоно. Аккуратные касания клавиш - нечто похожее на "Мы разбиваемся" Земфиры. Она могла бы сказать: "Итак, я жду", но это было ясно и так.
- Почему, Тир? - Голос менестреля звучал сейчас не так, как обычно. Было меньше наглости, уверенности, цинизма....
- Потому что, друг мой... - она грустно улыбнулась, - потому что нельзя раздавать искусство, талант, каждому встречному. Нельзя раздавать меня всем...
Последняя фраза прозвучала менее логично, но более эмоционально, чувствовался некий надрыв, пока что тщательно скрываемый.
Менестрель молчал.
- Понимаешь... - Тир перестала извлекать звуки из фоно и ее вздох в тишине прозвучал особенно отчетливо, - лучше не играть вообще, чем играть всем. Я же была рядом, когда ты не играл никому. Да, было обидно, иногда больно.... Но я была рядом.
Она развернулась лицом к фортепиано. Руки снова легли на клавиши.
- Я не против, я горячо за то, чтобы ты играл не только самому себе. И я буду рядом. Я буду рядом, когда ты будешь играть, чтобы заработать немного денег. Буду с тобой. Но... есть люди, как эти. Они не оценят тебя, не оценят меня, не оценят творчества. Одни посмеются, другим будет все равно... Эти сделают вид, что заинтересовались, но ты ведь поэт... ты ведь наделен способностью видеть людские души, и видишь же, что их реакция ничуть не лучше....
Она вздрогнула и замолчала, когда его руки коснулись ее талии. Холодные пальцы очень хорошо чувствовались через тонкую футболку.
- Тир... я идиот... и об одном прошу... Только не уходи.
- Да куда я от тебя денусь.... только больше... не надо так. Хорошо?
- Я обещаю.
Это я тоже приму, как комплимент.
И достаточно высокого уровня.